В начале октября завершилась основная часть V Балтийской биеннале, которая проходила в Санкт-Петербурге. Тема выставки «Балтийские взаимосвязи» объединяет художников различных стран Европы. Корреспонденту «Лампы» удалось пообщаться с куратором основного проекта «V Балтийской биеннале» Дмитрием Пиликиным.
«Лампа»: На сегодняшний день биеннале имеют статус «законодателей моды» в мире современного искусства. Поделитесь темами и основными тенденциями арт-индустрии.
Дмитрий Пиликин: Слово «биеннале» пришло в международный контекст из итальянского языка (где означает «двухгодичный») и связано, конечно, с самой первой Венецианской биеннале, которая была запущена итальянцами более 120 лет назад в 1895 году. Этот опыт впервые вывел в мир идею большой периодической и интернациональной выставки современного искусства. Хотя, сам формат уже был подготовлен знаменитыми «Парижскими художественными салонами», а также опытом проведения международных торгово-промышленных выставок, которые вошли в моду в конце 19 века. Естественно, кроме демонстрации товаров эти выставки также использовали достижения изобразительного искусства и дизайна того времени. Достаточно припомнить, что нынешний символ Парижа — Эйфелева башня, появилась как временное сооружение в рамках Всемирной выставки 1889 года. Сегодня в мире насчитывается более 125 биеннале и число их увеличивается каждый год, поэтому конкуренция за зрительское внимание, конечно, огромная. Венецианская биеннале по-прежнему считается одной из самых важных. Венеция — это вообще такая машина, не сбавляющая хода, которая каждый летний туристический сезон подогревает интерес увлекательными событиями мирового масштаба. Это и Венецианский кинофестиваль, и Венецианский театральный фестиваль, и Архитектурная биеннале.
Л.: Идея объединить художников из разных стран несет в себе опасность разнородности произведений. Как Вы находите грань концептуального единства?
Д.П.: Опасности нет, так как идеей Балтийской биеннале в этом году мы выбрали как раз поиск и определение «Балтийских взаимосвязей». Говоря о единстве российского культурного пространства, мы не должны забывать и об уникальности ее регионов. В этом смысле скандинавская «прописка» Петербурга, естественно, задает свою северную специфику. Петербург был рожден не только в русле европейских инноваций Петра Первого, но и наследовал культурную традицию северной Руси, связанную с таким мощным центром как Великий Новгород. В то же время страны Балтии имеют много общего, поскольку расположенные рядом культуры неминуемо пересекаются и влияют друг на друга. Например, известно, что город Петра строили как русские, так и итальянские и немецкие архитекторы, но есть особый феномен архитектуры «Северного модерна», которую можно встретить только в Петербурге, Хельсинки, Стокгольме и Выборге. Наш проект, как и любой проект современного искусства, представляет собой не только выставку, но и своего рода социологическое исследование. И наше исследование посвящено именно этому скандинавскому пересечению культур. Экспозиция построена как система связей, где мысли и идеи художников связаны в единое повествование.
Л.: «Цепочки взаимодействия», которые вы создаете, объединяя художников, связывают и экспозицию. Какими способами вы налаживаете связь с посетителями? Обращаетесь ли к помощи медиаторов, как это бывает на «Манифесте»?
Д.П.: Организатором Балтийской биеннале выступает музей современного искусства Санкт-Петербургкого государственного университета. Для российской ситуации появление такой институции при государственном университете является существенной инновацией. Работы каждого художника сопровождались кратким описанием идеи проекта и информацией об авторе. Таким же образом был построен и каталог, где все события четко структурированы и снабжены информационными справками. Кроме этого мы организовывали несколько кураторских экскурсий по выставке для зрителей.
Raimo Torhonen (Финляндия)
Л.: Вы ставили перед собой цель изучить не только современное искусство стран Балтии, но и проверить дружеские связи художников. Насколько удалось выявить эти взаимосвязи?
Д.П.: Только благодаря этим связям проект и был сделан. Университет смог выделить деньги на каталог, транспорт и канцелярские расходы, поэтому вся тяжесть менеджмента по доставке работ через жесткие таможенные границы и приезду художников из девяти балтийских стран легла на плечи непосредственных организаторов. И только дружеские связи с художниками и двадцатилетний опыт работы позволили проекту все же успешно состояться. Ну, и конечно, партнеры внутри России. Это прежде всего Новый музей — негосударственная институция, которая выступила партнером биеннале и предоставила свои выставочные площади и сотрудников.
Алена Шаповалова, «Шум», серия коллажей
Л.: Поразил ли Вас кто-нибудь из художников? Можете ли назвать кого-нибудь «открытием выставки»?
Д.П.: Мне сложно кого-то специально выделить, поскольку в процессе подготовки проекта мы тщательно изучали работы художников и подбирали «динамические пары». Но я рад, что в выставку, например, был встроен звуковой объект Сергея Филатова, который больше известен как музыкант, который занимается экспериментальной музыкой и тоновыми композициями. В данном случае он предложил звуковой объект, который включается, когда к нему подходит зритель. Этот объект прекрасно иллюстрирует, как сегодня расширено понятие современного визуального искусства.
Сергей Филатов, известный медиа-художник, создал для выставки экспонат под названием «Formica rufa. Лесной муравей». Музыкант рассказал, что для записи звукового ландшафта муравейника использовал контактный микрофон авторского производства. Принцип записи подобным образом известен в практике field recordings. Уникальность микрофона заключена в том, что он имеет оригинальную конструкцию, превращающую его в инструмент.
Сергей Филатов: Можно сказать, что эта работа представляет собой одну из форм взаимодействия с окружающей природой. Художник, вдохновляясь приятным глазу пейзажем, пытается перенести его на поверхность холста. В случае со звуком, если вас вдохновляет звучание пространства или отдельно взятых процессов, вы так же сейчас можете зафиксировать это и в последствии рассматривать как творческую работу, достойную того, чтобы быть предложенной слушателям для созерцания. Отсюда вытекает, что это не только мое взаимодействие с природной средой, но и со зрителем. Немаловажную роль играет и подача. То, посредством чего звук транслируется в выставочном пространстве, а также и само пространство, которое является продолжением работы.
Художник создал специальный микрофон для записи звукового ландшафта муравейника. В качестве корпуса микрофона был использован радиатор от кулера. Радиатор имеет множество разнонаправленных лопастей из сплава меди.
Звук генерируется в результате контакта муравьев с этими лопастями и передается на пластину с пьезокристаллами. При деформации пьезокристалла на его поверхности возникают электрические заряды, что называется пьезоэлектрическим эффектом. Далее звуковая волна идет в предусилитель, затем в цифровой рекордер, где фиксируется в качестве звуковой дорожки на карту памяти.
«В работе со звуковым или с визуальным полотном мне интересен, прежде всего, эксперимент, в результате которого могут быть открыты новые формы и состояния. Я всячески стараюсь выйти за грани уже знакомого», — отмечает Сергей Филатов.
Беседовала Бакиева Диана
Фото:https://www.novymuseum.ru